Неделя с ТМК. Выпуск №38 (186)
0:00
/
Корпоративными конфликтами сегодня никого не удивить. В разное время их разрешали через суд или через насилие. В 17 веке заводы уже были, как и были люди, желавшие зарабатывать на них. Соответственно существовала и почва для ссор. Как иностранцу Андрею Виниусу было суждено создать и потерять целую заводскую империю – читайте в материале «Трубник Online».
Россию и Нидерланды связывают тесные исторические связи. Петр I учился там корабельному делу, дочь Павла I Анна вышла замуж за принца Виллема Оранского, ставшего впоследствии королем Виллемом II, и ее потомство до сих пор сидит на престоле этой европейской страны.
В Амстердаме в 1605 году у купца Дионисиуса Виниуса и его жены Маритхен Векеманс родился сын Андриес. В 1627 году он приехал по делам в Россию и занялся экспортом зерна, вывозя его через единственный тогдашний морской порт Архангельск. За успешную продажу зерна с прибылью для государства в 1629 году он получил звание гостя, а в 1632 году царь Михаил Федорович подписал грамоту, разрешавшую Андриесу Виниусу (в исторической литература – Андрей) свободную торговлю.
Предприимчивый голландец хорошо изучил положение дел в России и обратил внимание на черную металлургию: существовавшие металлургические предприятия не могли удовлетворить растущий спрос на железо, крестьянские кузницы тоже больших объемов не давали. Железо импортировали из Швеции, ставшей в 17 веке европейским лидером по его выплавке. Отношения между ней и Россией после шведской интервенции 1610-1617 годов были сложными, поэтому зависеть от ее экспорта было рискованно.
В 1632 году Андрей Виниус вместе со своим братом Абрахамом и партнером Юлиусом Виллекеном подал челобитную царю Михаилу Федоровичу для производства железа. Она была удовлетворена, и в феврале того же года Андрей Виниус получил заветную жалованную грамоту на обустройство железоделательных заводов около речек Ворона, Вошана и Скнига. В обмен на поставку железа государству было предписано выдавать из Приказа Большой казны ежегодный задаток в 3 тыс. рублей в течение десяти лет. Излишек металла позволялось реализовывать на внутреннем рынке и на экспорт в Голландию.
Проект оказался затратным, инвестиций было недостаточно. В 1639 году Андрей Виниус привлек к нему Питера (Петра) Марселиса и его тестя Тилемана Лус Акему (Филимону Акеме). Петр Марселис был официальным представителем сразу трех монархов – короля Дании Христиана IV, герцога Голштинии Фридриха II и королевы Швеции Кристины. Он скупал и продавал в Европу рыбу и корабельный лес.
Постепенно проект сдвинулся с мертвой точки, однако место размещения производства поменялось – вместо упомянутых в жалованной грамоте речек оно было создано на Большой Тулице между деревнями Слободка и Торхово напротив древнего Торховского городища. Поэтому Тульские заводы периодически в документах называют Городищенскими.
Точные данные о начале строительства и пуске предприятий отсутствуют. Есть сведения о запуске в 1636 году.
Парадоксальный факт – в различных документах упоминается от двух до четырех заводов. Из описания подьячего Пушкарского приказа Сергея Севергина следует, что на предприятиях трудились и иностранцы, завербованные в Голландии и других европейских государствах. Получали они больше русских.
Сырье на Тульские заводы поставлялось за 40 километров с Дедиловских рудников, эксплуатировавших залежи огромного Тульского месторождения бурого железняка. Его длина составляла около 60 километров, ширина – 15-20 километров. Залежи бурого железняка находились на глубинах до 35 метров, их мощность колебалась в диапазоне 1-3 метра, порой доходя до 7 метров. Среднее содержание железа в них составляло 47,3%, и руды можно было плавить без обогащения, обеспечив однородность металла (чем не могли похвастаться болотные и озерные руды). За счет этих качеств добыча на Тульском месторождении бурого железняка велась до 1970-х годов.
Разработка залежей велась следующим образом: на поверхности земли расчищали от растительности квадрат со стороной около метра и прокладывали вертикальную шахту глубиной 20 метров и более. Затем строились боковые штольни до 40-45 метров. Поднимали руду на поверхность, вероятно, в деревянных кадушках. Точных сведений о ее транспортировке в документах не найдено, но известно, что воеводы Дедилова выделяли в помощь горнякам каждый год 50 казаков, платя им за добычу по три копейки с кадушки. Казаки были хорошим подспорьем, учитывая нехватку горняков и цикличность разработки железорудных залежей.
Время от времени добыча останавливалась из-за поломки инструментов. Их приходилось чинить и заказывать новые на Тульских заводах.
Доставка руды и заготовка древесного угля были обязанностью крестьян Соломенской волости. Они везли их на телегах летом или санях зимой по дорогам, пролегавшим через земли частных владельцев. Последним свою очередь запрещалось чинить препятствия крестьянам, выполнявшим транспортные работы.
Уголь жгли в лесах, окружавших Тульские заводы, постепенно по мере рубки удаляясь от них все дальше и дальше. Их интенсивная эксплуатация привела к облесению, став причиной подписания в 1759 году императрицей Елизаветой указа о запрете рубки в радиусе свыше 200 километров от Москвы.
Плотины около Тульских заводов строили по определенной технологии. В дно реки забивали бревна, а поперек прокладывали трубу. По ней вода из реки поступала в деревянный ларь, а из него падала на колесо, заставляя его крутиться и приводить в движение меха и молоты. Также в плотине устраивали вешняки – ворота для спуска воды, если она накапливалась сверх меры. Для укрепления плотины насыпали землю, хотя во время паводков и сильных дождей это не помогало. Для починки плотины приходилось ждать спада воды и останавливать работу металлургических предприятий.
Плавку руды вели в доменных печах, имевших два горна, один из которых работал, а другой бездействовал на случай его ремонта. За сутки горн переплавлял 200 пудов железной руды (3,2 тонны), получая из них 100-120 пудов чугуна (1,6-1,9 тонн).
Фактически Тульские заводы представляли собой кластер, применявший распространенную в Европе и инновационную для России технологию: из руды выплавляли чугун и переделывали его в железо вместо прямого его получения. В результате качество было заметно лучше, а объемы выше.
Отношения между Андреем Виниусом и его компаньонами со временем испортились – в 1644 году они получили отдельно от него жалованную грамоту, позволявшую им построить железоделательные заводы на реках Шексне, Костроме и Выге без уплаты налогов в течение 20 лет. Взамен они были обязаны изготавливать пушки и ядра, котлы, проволоку и жесть для поставок в казну. Им вменялась и подготовка русских специалистов. Продукцию с будущих предприятий сверх определенного количества они могли по продавать и экспортировать.
В сложившемся положении дел Андрей Виниус, видя в Петре Марселисе и Филимону Акеме конкурентов, подал в 1646 году царю Алексею Михайловичу челобитную, обвинив бывших партнеров в невыполнении «государственного оборонного заказа». Суть проблемы заключалась в следующем. На Тульских заводах выделывалось прутовое и связное железо, отливались пушки и ядра. Вот только обязательства по поставкам пушек не были до конца исполнены перед казной. Напротив, в Голландию в 1646 году было отправлено 600 пушек. Ситуация банальна – за границей цены выше, чем установленные царским правительством.
Возможно, Андрей Виниус рассчитывал одолеть бывших компаньонов с помощью покровительства боярина Бориса Морозова, «дядьки» царя Алексея Михайловича. Его тяжба не задалась – Алексей Михайлович в 1647 году забрал у него предприятия в казну и в 1648 году передал их Петру Марселису и Филимону Акеме на 20 лет без ими уплаты налогов.
Дальнейшие попытки Андреаса Виниуса добиться справедливости не увенчались победой. Его противники несколько раз снижали цены на готовую продукцию, и Алексей Михайлович шел им на встречу. Оставив черную металлургию, Андрей Виниус стал торговать дегтем.
Тульские заводы с переменным успехом продолжали функционировать. В 1655 году два из них остановились. На одном из оставшихся предприятий работала домна, сверлили пушки, на втором производили прутовое железо. Попутно новые владельцы соорудили еще пять заводов, получивших название Каширских.
Одновременно меняются и ведомства, следившее за предприятиями. В 1648 году Тульские заводы находились в компетенции Бархатного двора, с 1649 по 1654 годы были под контролем Пушкарского приказа, затем за ними следила Большая казна, с 1659 года – Приказ Тайных дел (по его распоряжению даже проводились эксперименты по выплавке серебра из руды), в 1661 году они перешли к Оружейному приказу.
В 1662 году Петра Марселиса отстранили от Тульских заводов, управлять им стали стольник Оружейного приказа Афанасий Фонвизин и «непотопляемый» Филимон Акема. В 1667 году предприятия подчинили Пушкарскому приказу, а затем вернули под управление Петра Марселиса. После его смерти в 1672 году ими занимались его сыновья, в 1690 году царь Петр I отдал их родному дяде Льву Нарышкину.
Тот вместе с сыновьями Александром и Иваном предпринимал необходимые усилия для обеспечения их стабильной работы. Тульские заводы по-прежнему делали железо и оружие. Последние сведения о них относятся к 1715-1717 годам.
Окончательно они остановились до вышеупомянутого указа 1759 года о запрете. Причинами для их исчезновения могли быть конкуренция с другими предприятиями, исчерпание лесных угодий, утрата интереса к ним Александра Нарышкина. В 19 веке побывавший на месте расположения Тульских заводов знаменитый ученый Иосиф Гамель никаких их следов не нашел.
