Неделя с ТМК. Выпуск №50 (148)
0:00
/
В 38 километрах к северо-западу от мотоциклетной столицы России Ирбита находится старинное село Рудное. Его название не случайно – давным-давно здесь действовал Ницинский железоделательный завод, ставший родоначальником металлургии седого Урала. Анализ многочисленных материалов позволяет восстановить его полную драматизма биографию.
Историки неоднозначно относятся к первому царю из династии Романовых Михаилу Федоровичу: в его эпоху слишком мало было важных свершений и событий по сравнению с его потомками.
Однако во время его царствования к России вернулся Новгород, до того захваченный Швецией, ограничено местничество – система распределения государственных должностей в зависимости от знатности рода и установлена прочная централизованная власть на всей территории страны. При Михаиле Федоровиче страна оправилась от катастрофических последствий Смутного времени, процветала экономика и торговля и был дан мощный импульс развитию металлургической индустрии.
Обычно единственным металлургическим достижением Михаила Федоровича называют данное им в 1632 году согласие голландцу Андрею Виниусу на строительство первого железоделательного завода под Тулой. Правда, в данном случае речь идет о частном металлургическом предприятии, в тени которого скрывается Ницинский железоделательный завод, ставший первым казенным металлургическим предприятием на Урале.
Михаил Федорович прекрасно понимал, что для защиты рубежей мало иметь войска, их надо снабжать оружием, а для этого нужно выплавлять железо. Черная металлургия России той эпохи базировалась на кустарном производстве, которое велось крестьянами. Естественно, объем выпуска железа был сравнительно скромным, не покрывал полностью потребностей страны и его приходилось завозить из Швеции. Так что проблема импортозамещения и тогда была острая.
Поэтому-то Михаил Федорович поощрял поиски месторождений – рудные залежи выявляли в различных уголках Русского царства. Особо геологов тех времен привлекал Урал, про богатства которого ходили легенды.
Удача улыбнулась в 1628 году жителю Туринского острога Пантелейке Тентюкову сумевшему обнаружить на берегу речки Ница залежи железной руды. Для оценки ее качества кузнец Невьянского острога Богдан Колмогоров и гулящий человек Тимофей Дурницын провели опытную плавку, получив металл приемлемого качества.
Богдан Колмагоров отправил сообщение о сделанной находке вместе с образцами железной руды в Приказ Казанского дворца. Впоследствии тобольский воевода князь Алексей Трубецкой приказал боярскому сыну Ивану Шульгину на месте обнаружения железной руды построить избу и сарай «и весь завод завесть к зиме готовой». За сравнительно короткий срок были построена необходимая инфраструктура, завезено 16 семей работников, которые должны были трудиться с сентября по май с обязательством выплавлять 400 пудов железа или 6,5 тонн – так возникли Рудная слобода и Ницинский железоделательный завод, проходивший в деловой переписке того времени как «Невьянское рудное и железное дело».
Ницинским заводом его назвал историк Герхард Миллер, побывавший в этих местах в 1730-х годах в ходе Великой Северной экспедиции Витуса Беринга и упоминавший его в пятитомной «Истории Сибири».
Первыми кузнецами стали Ивашко Бармин и Вихорко Иванов, уроженцы Устюжны Железопольской, уже имевшие опыт налаживания производства железа в Томске. Примерно в 1630 году была изготовлена первая партия железа в количестве 63 пуда (порядка 1 тонны). Из него сделали 2 якоря, 20 пищалей и гвозди.
Оружие успешно прошло огневые испытания – в документах значится, что «пищали при стрельбе крепки». В них же отмечалась низкая стоимость железа – 25,5 копеек за пуд. Для сравнения: в Великом Устюге оно стоило 60 копеек за пуд, в Тобольске – свыше рубля.
Непосредственно сам Ницинский завод состоял из плавильного амбара и кузницы. В амбаре функционировали две домницы, в них руда переплавлялась в вязкую массу из металла, шлака и угля – сыродутное железо или крица. В соседней кузнице в двух горнах оно нагревалось, проковывалось молотом для удаления примесей и затем из него изготавливали различную продукцию. Также была изба для отдыха кузнецов, амбар для хранения инструмента и железа. Обязательные для сдачи в казну 400 пудов отправлялись в Тобольск, сверхнормативные объемы железа продавались на свободном рынке.
Железную руду добывали недалеко от предприятия. Ее копали в ямах, промывали, сушили и дробили, потом обжигали на кострах для удаления оставшейся влаги и вредной серы (данная технология в определенной степени способствовала восстановлению окислов железа, облегчая в дальнейшем плавку руды), после чего отправляли на завод. Процесс добычи занимал несколько месяцев в году.
Без трудностей не обошлось. В помощь предприятию власти велели крестьянам Тагильской и Невьянской слобод выделять в «деловые люди» по 12 человек посменно. Условия их труда оказались непосильными, ведь помимо копки руды и плавки железа, им приходилось обрабатывать государственную пашню. Тяжелая работа «от рассвета до заката» привела к бегству «деловых людей» вместе с кузнецом Ивашкой Барминым и «затворщиком» Кибалкой Федоровым («затворщик» – мастер, следивший за ходом плавки) и в 1632 году Ницинский железоделательный завод остановился.
Возникший трудовой конфликт удалось урегулировать – «деловых людей» освободили от обязанностей, связанных с государственной пашней. Предприятие удалось перезапустить и «затворщиком» назначили вышеупомянутого Богдана Колмагорова. В 1659 году его сменил Иван Бахарев, еще в 1642 году прибывший из Соликамска.
В 1637 году на предприятии случился пожар, и оно простояло до 1641 года, когда был проведен его повторный запуск. Дальнейшая его судьба выглядит туманной – по одним данным, он просуществовал до 1670-х годов, по другим – до 1680-х, по третьим – до 1699 года.
Непонятны и причины его закрытия – может быть, были исчерпаны залежи железной руды, может быть, он опять сгорел. Возможно, стал нерентабельным, не выдержав конкуренции с иными металлургическими заводами, число которых росло. Несмотря на сравнительно короткую жизнь, Ницинский железоделательный завод оставил яркий след в истории: его по праву можно считать прадедушкой металлургии Урала, да и, пожалуй, всей России.
